Пианино в нашей семье появилось очень давно: дед приобрел трофейный инструмент, вывезенный из Австрии в 1945 году. И был это знаменитый Бёзендорфер (BOSENDORFER): корпус красного дерева, бронзовые держатели для подсвечников, клавиши слоновой кости — все, как положено. Под крышкой надпись золочеными буквами: «Поставщик двора его Императорского величества» на австрийском языке, год выпуска – 1909».
Естественно, сразу же потребовалась настройка пианино, поскольку покупалось оно не в качестве мебели, а ради обучения старшего брата игре на фортепиано. В музыкальной школе посоветовали мастера-настройщика пианино.
В назначенный день пришел седовласый пожилой мужчина, открыл крышку инструмента, пробежался пальцами по клавишам и восхитился сочностью и глубиной звучания. Посетовал на варварское обращение с таким замечательным пианино (на верхней крышке осталось прожженное пятно от солдатского чайника) и приступил к работе, открыв доступ к деке и вирбельбанку – месту крепления вирбелей – колков, на которых натянуты струны.
Вначале, с помощью камертона и ключа для настройки, он добился правильного звучания ноты «ля» первой октавы, затем подтянул все струны этой октавы, ориентируясь на свой идеальный слух. Подстроить в унисон с первой октавой все остальные для опытного мастера – дело техники. Через час-полтора настройка пианино была закончена, и мастер сыграл первую часть Лунной сонаты Бетховена.
Наверное, уже тогда, будучи еще ребенком, я поняла, как звучит классный инструмент! К счастью, механика фортепиано была в полном порядке, клавиши почистили содой, и многолетняя эксплуатация австрийского пришельца в нашей семье успешно началась. Настраивали пианино примерно раз в полгода, но когда переезжали с квартиры на квартиру и перевозили инструмент, естественно, приходилось опять вызывать старого мастера для проверки и подстройки лада.
Выучились играть мы с братом, выучились мои дети, теперь учатся внуки, но по сей день внутри пианино стоит банка с водой, – так посоветовал настройщик пианино, чтобы деревянные детали инструмента не рассыхались, и вирбели самопроизвольно не раскручивались.
К великому сожалению, нет ничего вечного, и наше древнее пианино приходится настраивать все чаще. Уже через полтора-два месяца слышны «гуляющие» звуки в основных октавах, общий строй давно понижен, и вытянуть «ля» под камертон уже не получается, однако трепетное чувство от соприкосновения с инструментом, помнящим королей, осталось.
Автор — Голубева Ольга Владимировна.
Эх, не в то время я родился, я учился играть на современном инструменте, но теперь у меня появилось огромное желание пробежаться пальцами по более древнем пианино. Наверняка у него приятное и глубокое звучание, жаль, что в многих домах это просто мебель, которая давным давно не чувствовала рук настройщика.
Воду в пианино ставить нельзя!!!!!! От этого оно ещё быстрее расстраивается и к тому же ржавеют струны!